Astoriks, 43 - 11 июля 2011 23:38

Ей так же в жизни я бессилен, как и для них бессилен свет.
Наверно чуждо слышать богу, мой недописанный роман,
И люди, сидя у порога, не примут бред, кипящих ран,
Словом для всех, он ныне чуждый, и не прочтет его никто,
Любви, игры, такой ненужной, как переснятое кино.
Отдать бы все что трепетало и будоражило меня,
Вселенной целой будет мало, тому, кто сдерживал себя,
Наивно верил в дань земную, загадки сказочного сна,
Озера мира, где тону я, так и не постигая дна.
Делюсь мечтаньями своими, с толпой непрошеных гостей,
Единой думой непокорной, живу в плену мгновенных дней.
Меня они всечасно мучат, как мучу я перо свое,
О жизни мне поют и учат, сами не ведая того.
Но вот рождается в поэте, отрада жизни и мечты,
На то он есть, на этом свете, чтоб видеть гения красы!
А коль все так, то я увидел, красивым гением тебя,
Распутно мир возненавидев, я умирал, за то любя!
А все стихи, чьи строки скудны – безумный бред земных людей,
Сейчас я это понимаю и потому люблю сильней.
Писал я в этой жизни многим, зловещих фраз, Я Вас люблю!
Я признаюсь, что недалеки, мечты подаренные сну,
Толпе написанные ране, строки ужасной клеветы,
И даже богу на распятье я б отдал все свои дары.
И долг ему вернул блаженный, за то, что я умел любить,
За то, что я под вдохновеньем, посмел писать, посмел творить!
А вот чего вернуть не смею – это мою любовь к тебе,
Гореть в аду, но я сумею, ибо сумел вверять мечте.
Раскинув крылья черный демон, меня брезгливо оттолкнет,
Ему понять души поэта, даже усердье не дает!
Хитер и зол он был в обличии, да только мне уж все равно,
Эдем святой меня отвергнул, так что мне в жизни до него.
Дрожал ли я в грозу и бурю? Дрожал! Не скрою, не солгу,
Ему ли отдал дань земную? Отвечу честно, не ему!
Моя земная дань по праву, принадлежала только ей,
Благословлял, благословляю, лишь эту душу у огней,
Лампад, горящих тусклым светом, я в сердце бережно храню,
А после дух свой заключенный, во тьме я тихо хороню,
Гонец вестей, недавним утром, сказал, что ждет меня беда,
О, если б знал он эти беды, что до него поведал я,
Да что там смерть, не правда ль глупо, страдать от боли и тоски,
Ах, непокорная разлука – страшнее смерти только ты!
Ровняя все, как смерч мгновенный, ты все стираешь на пути,
Юдоль навеки опустела, и даже в ней легко идти,
И только давит это бремя, любовь и веру разменяв,
Не даст уже былое время, все повторить, опять начав.
Ей богу люди света правы, я нудный, жалкий и больной,
Приданье мира, как забавы, я разменял на этот бой.
Охотой вечной за добычей, людской, затасканной нужды,
Которой мы с тоской беспечной, в конец оставим у судьбы.
О да вот это – наша, правда, и нам ее не разменять,
Разлуку мы должны запомнить, не смея после забывать!
Но только я пишу вам память, не для потехи и забав,
Озлоблен ль я? Нет, не озлоблен, не удручен и не лукав.
Пишу я искренне от сердца, пишу о скудной пустоте,
О неприступной, непокорной, любви и счастья в бедноте!
Вот – этот труд, любви и счастья, даже в гонении от судьбы,
Толкует миру люди света, что заблудились на пути!
О том, как злобно обманули, их в жизни верные друзья,
Распутно после, понимая, что клеветали на себе,
Я был обманут лишь собою, своею собственной мечтой,
Юлой вернувшейся за мною, что закрутил когда-то я
Тот бумеранг я прежде кинул, и через годы он опять,
Рассек как шпагою мне спину, и с ним я должен коротать,
Иные дни прощальных песен, разбитых в омуте судьбы,
Сейчас и мой приют так тесен, как и того поэта сны.
Любовь моя! Живет далеко, ей не вернутся боле вновь,
Один, и смотрит одиноко поэт на пролитую кровь,
Великой степени безумства, его романа и стихов,
А в каждой строчке он, когда-то, был заперт прелестью оков
Я полюбил тебя случайно, тому виною лишь судьба,
Теперь пишу и извиняясь, опять прошу, прости меня!
Если когда-то ты увидишь меня в толпе живых людей,
Безмолвно обернувшись снова, не возбуждай моих страстей!
Я сам есть тот, ужасный демон, что не сыскал любовь в раю,
Летящий по небу лукаво, погибший после на краю.
Юдоль – это долина ада, где ходит вечно грешный дух,
Больной души моей отрада, земной, но мной незримый пух.
Любовь – прекрасна, кто-то верил, и я поверил, наконец,
Юность проходит не напрасно, любовь – страданье, жизнь – венец!

• 
• 
•