Aндрей, 56 - 18 февраля 2008 14:02

Рассмотрим теперь, как поступает природа, чтобы лишить нас возможности ощущать, несмотря на непрерывные перемены к худшему и постепенное увядание, которое все мы претерпеваем, и эти наши потери и наше постепенное разрушение. Что остается у старика из сил его юности, от его былой жизни? [B]Неu senibus vitae portio quanta manet[/B]. (Увы! Сколь малая толика жизни оставлена старцам (лат) - Максимиан). Когда один из телохранителей Цезаря, старый и изнуренный, встретив его на улице, подошел к нему и попросил от пустить его умирать. Цезарь, увидев, насколько он немощен, довольно остроумно ответил: "[B]Так ты, оказывается, мнишь себя живым[/B]?" Я не думаю, что мы могли бы снести подобное превращение, если бы оно сваливалось на нас совершенно внезапно.

Но жизнь ведет нас за руку по отлогому, почти неприметному склону, потихоньку до полегоньку, пока не ввергнет в это жалкое состояние, заставив исподволь свыкнуться с ним. Вот почему мы не ощущаем никаких потрясений, когда наступает [U][B][COLOR=brown]смерть нашей молодости, которая, право же, по своей сущности гораздо более жестока, нежели кончина еле теплящейся жизни, или же кончина нашей старости[/COLOR][/B][/U]. [COLOR=darkblue]Ведь прыжок от бытия-прозябания к небытию менее тягостен, чем от бытия-радости и процветания к бытию - скорби и муке[/COLOR]. Скрюченное и согбенное тело не в состоянии выдержать тяжелую ношу; [COLOR=red]то же и с нашей душой: ее нужно выпрямить и поднять, чтобы ей было под силу единоборство с таким противником[/COLOR]. Ибо если невозможно, чтобы она пребывала спокойной, трепеща перед ним, то, избавившись от него, она приобретает право хвалиться, - хотя это, можно сказать, почти превосходит человеческие возможности, - что в ней не осталось более места для тревоги, терзаний, страха или даже самого легкого огорчения. [B]Non vultus instantis tyrainni Mente quatit solida, neque Austor Dux inquieti turbidus Adriae, Nec fulminantis magna lovis manus[/B]. (Ничто не в силах поколебать стойкость его души: ни взгляд грозного тирана, ни Австр (южный ветер), буйный владыка бурной Адриатики, ни мощная рука громовержца Юпитера (лат)- Гораций)

Она сделалась госпожой своих страстей и желаний; она властвует над нуждой, унижением, нищетой и всеми прочими превратностями судьбы. Так давайте же, каждый в меру своих возможностей, добиваться столь важного преимущества! Вот где подлинная и ничем не стесняемая свобода, дающая нам возможность презирать насилие и произвол и смеяться над тюрьмами и оковами: [B]In manicis et Compedibus, saevo te sub custode tenebo. Ipse deus simul atque volam, me solvet: opinor Hoc sentit, moriar. Mere ultima linea rerum es[/B]t. ("В наручниках и cковав тебе ноги, я буду держать твоя во власти сурового тюремщика". - "Сам бог, как только я захочу, освободят меня". Полагаю, он думал при этом: "Я умру". Ибо cо смертью - конец всему (лат)- Гораций)

Мишель Монтень

• 
• 
•