С лицом
измученным и серым, на белой смятой простыне,
как жертва бешеной холеры, лежит коленками к стене.
Протяжно стонет, как при родах, трясётся
градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа застыла в
суженных зрачках.
По волевому подбородку струится пенная слюна.
Он шепчет жалобно и робко: "как ты с детьми теперь одна??.."
В квартире стихли разговоры, ночник горит
едва-едва.
Темно...опущены
все шторы.. у мужа тридцать семь и два !!!!